КОРА

Строение планеты, на которой мы живем, издавна занимало умы ученых. Было высказано множество наивных суждений и гениальных догадок, однако доказать правоту или ошибочность любой гипотезы убедительными фактами до самого последнего времени никто не мог. Да и в наши дни, несмотря на колоссальные успехи науки о Земле, в первую очередь благодаря развитию геофизических методов исследования ее недр, не существует единого и окончательного мнения о строении внутренних частей земного шара. Правда, в одном все специалисты сходятся между собой: Земля состоит из нескольких концентрических слоев, или оболочек, внутри которых расположено шаровидное ядро. Новейшие методы позволили с большой точностью измеить толщину каждой из этих вложенных друг в друга сфер, но что они собой представляют и из чего состоят, пока до конца еще не установлено.
   Некоторые свойства внутренних частей Земли известны доподлинно, о других можно пока только догадываться. Так, с помощью сейсмического метода удалось установить скорость прохождения сквозь планету упругих колебаний (сейсмических волн), вызванных землетрясением или взрывом. Величина этой скорости, в общем, очень велика (несколько километров в секунду), но в более плотной среде она возрастает, в рыхлой — резко снижается, а в жидкой среде такие колебания быстро гаснут.
   Сейсмические волны могут пройти сквозь Землю менее чем за полчаса. Однако, достигнув границы раздела слоев с различной плотностью, они частично отражаются и возвращаются к поверхности, где время их прибытия можно зарегистрировать чувствительными приборами.

КАК ВЫГЛЯДИТ ДНО ОКЕАНА

Рельеф поверхности суши легко доступен изучению.
   Все, что находится на дне океана, скрыто от глаз человека толщей воды.
   Хотя моряки измеряли глубину моря с незапамятных времен, до последнего времени о рельефе морского дне имелись лишь самые общие представления.
   Ручной пот — тонкий лииь (веревка) с узелками и грузом на конце — был первым прибором, позволявшим определять расстояние от поверхности воды до дна на мелких местах. Точность показаний и диапазон действия ручного лота до поры до времени удовлетворяли практические требования судовождения, ио не давали никакого представления о том, что делается на глубине. Поэтому он быя заменен стальным тросом со счечиком и лебедкой. Однако механический лот тоже не идеальный прибор. Чтобы определить глубину дна, нужо остановить судно и только тогда начать измерение. Чем глубже, тем больше времени требуется Для опускания и подъема лота.
   При таком способе неизбежно одна точка далеко отстоит от другой, карта дна получается неполной. С увеличением глубины трос становится тяжелее груза, что мешает определить момент касания грузом дна; течения прогибают трос, относят груз в сторону, поэтому измерения получаются неточными.
   Теперь на всех судах, даже на небольших, устанавливается сложный прибор — эхолот, позволяющий производить на ходу измерение дна до любой глубины-
   Самописец этого прибора все время регистрирует истинные расстояния до дна.
   По данным измерений, сделанных на множестве судов, воссоздана карта рельефа дна Мирового океана, которая сильно отличается от обычных карт с обобщенными глубинами.
   Материки, крупные острова и группы мелких островов имеют подводное продолжение до глубины 135—200 метров, называемое шельфом. Его средняя ширина (протяженность от берега) равна 70 километрам, но иногда достигает 800 километров. Таков шельф морей у берегов Сибири. На тихоокеанской стороне Америки шельф предельно укорочен или вовсе отсутствует.

ОКЕАНЫ, МОРЯ. ЗАЛИВЫ…

До какой степени условно подразделение Мирового океана, можно судить по отсутствию единого мнения на число океанских бассейнов, имеющих собственные названия. Jlo мнению одних специалистов, таких океанов три — Тихий, Атлантический и Индийский.
В СССР принято выделять четыре океана: те, что были перечислены, и Северный Ледовитый. В ряде зарубежных руководств, в частности французских, на карте мира можно найти и пятый океан — Южный, который омывает берега Антарктиды.
   Согласно различной классификации выделяют разное число морей, иногда более ста. На статус одной и той же акватории могут существовать самые разные точки зрения: одни уверждают, что это море, другие считают заливом, а третьи вообще говорят, что это и не море и не залив, а прсто часть океана, окруженная островами. Беда заключается в том, что нет четкого определения термина «море». Границы таких морей, как Черное или Японское, совершенно недвусмысленно определяются их берегами, а как быть, скажем, с Норвежским морем, которое, по сути дела, ничем не отделено от соседних с ним Гренландского и Баренцева?
   В общем, можно сказать, что море отграничивается от океана или соседнего с ним моря как по чисто географическим признакам (наличию на периферии островов, подводных гор или понижений дне и т. д.), так и по характеру гидрологии (температуре, солености водной массы, направлению и скорости ее течений). Признаки эти довольно условны и не отличаются четкостью. Вот и получается, что в ряде случаев по традиции морями называют вовсе не моря. Так, Каспийское и Аральское моря, которые не связаны с Мировым океаном, на самом деле соленые озера.

КАКИЕ БЫВАЮТ ПОЛУШАРИЯ!

Попробуйте задать кому-нибудь этот вопрос, и вы, несомненно, получите в 90 процентах случаев один и тот же ответ — северное и южное. Несколько реже вам ответят, что существует разделение Земли также на западное и восточное полушария. Оба ответа, конечно, правильные, но географы, кроме того, различают полушария материковое и океаническое. Если разделить Землю на две половинки, то большая часть суши окажется на одном из полушарий, тогда как другое будет почти целиком покрыто водой. Глядя на эти несколько непривычные карты, лишний раз убеждаешься, насколько велик Мировой океан.

НАСТУПЛЕНИЕ И ОТСТУПЛЕНИЕ ОКЕАНА

Невдалеке от Неаполя на берегу залива стоят остатки колоннады и виднеются развалины древнего храма, посвященного Серапису—богу умирающей и возрождающейся природы. Выбор места для постройки храма был сделан древними римлянами далеко\’не случайно: здесь из-под земли бьют теплые сернистые ключи. Задолго до начала нашей эры толпы паломников приходили сюда на поклонение божеству и для того, чтобы искупаться в теплых источниках, славившихся своими целебными свойствами по всей Римской республике. Время не пощадило изящное архитектурное сооружение. В результате землетрясений и войн храм превратился в руину, но перед этим он был разрушен морем.
   И года в год оно все ближе подступало к основаниям колонн, к зданиям терм (теплых бань) и угрожо затопить сами целебные ключи. Пришлось возводить вдоль берега плотину, чтобы преградить путь морской воде. Но никакие ухищрения строителей и жертвоприношения жрецов не могли спасти .обреченный храм.
Море занесло песком постамент колоннады, широко разлилось по дворикам зданий, и наконец соленая морская вода смешалась с исцеляющей водой ключей. Храм Сераписа утратил свою привлекательность и славу и вскоре был заброшен.

МАТЕРИКИ ПЛЫВУТ

К концу XVI века, когда на глобус более или менее правильно были нанесены материки (кроме Австралии и Антарктиды, которые к тому времени еще не были открыты), географы невольно обратили внимание на сходство очертаний Западной Африки и восточного побережья Южной Америки. В самом деле, берега двух континентов, разделенных огромным водным пространством Атлантического океана, как бы дополняют друг друга: каждому заливу и каждой бухте в Африке соответствует равный по форме и размерам мыс в Южной Америке, и, наоборот, африканским мысам соответствуют американские бухты. Долгие годы это негативное сходство считалось случайным, его рассматривали как величайший по масштабу природный курьез. Первым человеком, которому это удивительное совпадение показалось не лишенным закономерности, был не географ и даже не моряк, а философ Фрэнсис Бэкон. В своем сочинении «Новый Органон», вышедшем в Англии в 1620 году, Ф. Бэкон прямо указал на взаимную зависимость извивов береговых линий Южной Америки и Африки, но причину такого сходства он объяснить не смог. Прошло более двух столетий, и вот итальянский ученый Антонио Снидар-Пеллег-рини в 1858 году высказал совершенно невероятное и вместе С тем предельно простое предположение. По его мнению, Старый и Новый Свет некогда составляли единый праматерик, который в результате космической катастрофы раскололся надвое, причем осколки разошлись в разные стороны, а постепенно увеличивавшаяся щель между ними заполнилась водой и стала Атлантическим океаном. Свою идею А. Снидар-Пелле-грини подкрепил несколькими доказательствами. Он первым обратил внимание на то, что положение месторождений угля в Европе и Америке совпадает по широте, что по обеим сторонам Атлантики обнаружены очень сходные между собой ископаемые растения. Фактическая сторона гипотезы была почти безупречной, но причина раскола праматерика и силы, которые должны были двигать континентами, оставались недоказанными.
 

ОТКУДА ВЗЯЛСЯ ОКЕАН

Еще совсем недавно представления о возникновении и первых этапах истории Земли основывались главным образом на предположениях. Наряду с более или менее реалистическими гипотезами уживались совершенно фантастические воззрения, обычно связанные с вмешательством в акт мироздания божественных сил. В нынешний век научно-технического прогресса человек получил возможность проникнуть на дно глубочайших океанских желобов, увидеть нашу планету из космоса, побывать на Луне. Раздвигая рамки познания, пытливый человеческий ум охватывает области структурного строения частиц атома и внегалактических миров, добывает информацию миллиардов лет давности и заглядывает на века вперед. В науке о Земле умозрительные гипотезы устпили место теориям, основанным на фактических данных. Современные представления о происждении Земли облечены в стройную систему доказательств, подтверждающих все основные стороны этой сложной и трудной проблемы.
   «История Земли,— пишет член-корреспондент Академии наук СССР А. Монин,— поражает воображение грандиозностью своих масштабов. Если возраст письменных источников сведений по истории человечества оценивается несколькими тысячелетиями, а останков материальной культуры древних людей — десятками тысячелетий, то геологическая история оперирует сотнями миллионов и даже миллиардов лет; возраст нашей планеты оценивается в 4,6 миллиарда лет».

БЕСЧИСЛЕННЫЕ РЯСКИ

Ряска цветет!
   Это известие прокатилось по Америке 5 июня 1937 года. Оно вызвало удивление у одних, недоверие у других. Ряска известна всем, но чтобы она цвела —такого не наблюдали за всю историю штата Миннесота, да, пожалуй, и за всю историю США. Немногим раньше в Эстонии, в окрестностях города Пярну, натуралист Э. Шпор обнаружил цветущую ряску в старых карьерах, где добывали глину. Это так его поразило, что он поспешил напечатать большую статью. Автор \»Занимательной ботаники» профессор А. Цингер страстно мечтал найти хоть один экземпляр цветущей ряски. Но так и не нашел.
   Ряска давно заинтриговала ботаников. А ведь такая примитивная на вид. И такая вездесущая. У нее тело не разделено на истья и стебли, как у других цветковых растений. Плавает рду что-то овальное, зеленое. А что? Одни думают, что тело ряски—лист. Другие спрашивают: где тогда стебель? Третьи считают, что это и не лист и не стебель, а нечто среднее: листо-сте-бель, А поскольку неудобно называть листо-стеблем, то придумали новый термин —«фронд». Думай что хочешь!
   Фронд у ряски зеленый. Вниз от него свешивается корешок. Для чего корень, тоже не вполне ясно. Всасывать питательные вещества ряске удается всем телом, и корень, следовательно, здесь не требуется. Скорее всего он для равновесия—чтобы фронд не перевернулся. В корне у ряски есть пустоты, заполненные воздухом и водой, как на подводной лодке. Осенью воздушные емкости сокращаются, а водные увеличиваются. Ряска тяжелеет и погружается. Когда сверху намерзает лед и его не заметает снегом, маленькое растеньице продолжает работать и подо льдом.

АИР

Из всех аронниковых он самый мобильный. 400 лет назад об аире не знали ни в Европе, ни в Америке. Рос по озерам Южной Азии, где и сейчас еще встречается. В 1562 году австрийский посол в Турции А.де-Басбек раздобыл на озере возле Стамбула корневище аира и привез в Прагу. Через 10 лет аир появился в Вене. Постепенно захватил Европу. Не попал только в Испанию и Португалию. Еще через сто лет проник за Урал: на Ангару и Лену, поселился на Оби и Вилюе. Добрался до Дальнего Востока. Вот здесь-то наконец нашел для себя особо выгодные условия. И недаром: ближе к родине.
   Длинные, узкие, мечевидные листья аира похожи на ирис, только край волнистый. Зеленый початок чуть поменьше кукурузного, косо торчит. Длинное покрывало как обычный лист. ыот растения полметра. На початке зреют суховатые зеленые ягодки. Не везде вызревают, только на родине.
   В Европе и у нас аир бесплоден. Нет плодов, зато есть ложное корневище. И очень ломкое. Каждый кусок его дает новое растение. Недаром так основательно расселился аир по нашей умеренной зоне.
   Сплетаясь корнями с другими надводными поселенцами, аир образует нечто вроде плота. Плавучее сооружение выдвигается в глубь водоема все дальше и дальше. Уже под корнями нет твердой опоры, одна вода. А сплавина растет и растет. Зеркало водоема суживается, кольцо аира вокруг него сжимается. Наконец последний кусочек голубого зеркала воды исчезает под натиском аира и его союзников.
   Итак, свершилось. Пришелец поглотил водоем. Но день победы для аира — начало его конца. Постепенно новые растения поселяются на сплавине. Ковер ее становится все толще и толще. Приходят осоки и разные мхи.

МОНСТЕРА

Ее называют пальмой ураганов. Жесткие, кожистые полуметровые листья как будто специально скроены для шторма. Дыр в листьях множество. Ветер сквозь них проходит, словно сквозь решето. Наверное, монстера и могла бы вадержать натиск свирепого ветра, но ей не предоставляется такой возможности. Живет эта лиана в гуще дождевых лесов Мексики. Воздух между ветвями еле движется даже в самый сильный шторм.
   В тесном переплетении стволов лиану трудно и разглядеть. По крайней мере, американские натуралисты Л. и М. Мильне долго не могли понять, что за растение они нашли на стволе тропического дерева-гиганта. Оно предстало перед ними в виде тонюсенькой ниточки-стебелька.
   Ниточка поднималась по стволу. Первые сердцевидные листочки, которые она дала, были вдавлен в кору хояина так, словно их пригвоздили утюгом. На метровой высоте ствол стал толще, и от него пошли цепкие корни. Они обхватили ствол хозяина мертвой хваткой. Шествуя по стволу вверх, лиана преображалась на глазах.